Юность. Музыка. Футбол

а) соглашаетесь и, чтобы не терять темп, а также для разнообразия, заказываете темное пиво;

– Ишь ты! А ведь и правда – кажись, человек, – воскликнула Авдотья.

– Чел, я просто пытаюсь понять – мы с тобой вообще жили?

Однажды октябрьским утром, выйдя из шалаша, Карамбу услышал шум. Шум издавали люди. Вскоре он стал разбирать – люди о чем-то кричали и очень громко смеялись, можно сказать, и ржали (безудержно так гоготали). Смеялись, похоже, двое: один – голосом высоким и повизгивающим, чем-то напоминающим тявканье и скулеж небольшой собачонки, другой – басовито-протяжными сериями, смачно перемежаемыми не то храпом, не то хрюканьем. Заткнув за пояс топор (нож в ножнах уже привычно болтался там же), Карамбу пошел на звук, стараясь ступать бесшумно. И вскоре он их увидел. Это была молодая пара. Выглядели они необычно. Стандартные джинсы и свитера у них сочетались с какими-то не то покрывалами, не то занавесками, наброшенными на плечи и скрепленными на груди большущими брошами. Ноги их были обуты в остроносые замшевые сапожки. А сверху все это убранство дополняла разнообразная бижутерия, обильно блестевшая на их головах, рукавах, запястьях и голенищах. Сидя перед костром и тыча друг в друга пальцами, они придавались веселью. Слева от парня, периодически выдававшего заливистые высокие трели, долговязого худого бледнолицего юноши с длинными волосами, прижатыми к голове металлическим обручем, торчал из земли большой деревянный меч. А справа от девушки, время от времени потрясавшей окрестные деревья утробным хохотом, кряжистой особы в массивных очках, чьи волосы опоясывала расшитая цветным бисером лента, виднелся изгиб гитары желтой. Карамбу напряг свой слух, силясь понять, о чем говорят эти люди. Затем вспомнил, что русским он так и не овладел (а то, что знал – успел позабыть), и оставил попытки, отметив для себя только то, что пришельцы были возбуждены, к алкоголю не прибегая. Голодный взгляд лег на их рюкзачки, валявшиеся поодаль. «Ничего, с них не убудет, до дома с голода не помрут» – решил Жоан Антуан, и залег метрах в шестидесяти от костра в пышных кустах, откуда понес наблюдение в надежде поймать подходящий момент для проверки их (рюкзаков) содержимого.